«NewsBalt» побеседовал с супругой российского офицера Юрия Мель, задержанного спецслужбами Литвы по подозрению в участие в штурме Вильнюсской телебашни 23 года назад.
Информационно-аналитический портал «NewsBalt» побеседовал с калининградкой Надеждой Мель – супругой Юрия Мель, задержанного литовскими спецслужбами по подозрению в «преступлении против литовского народа» 13 января 1991 года, когда произошли трагические события у Вильнюсской телебашни.
– Надежда, расскажите о вашем муже.
– Мне непонятно, почему все новостные каналы говорят о нём, просто как о «гражданине России», но не говорят о том, что он кадровый военный. Это офицер, отдавший всю жизнь служению Отечеству и рисковавший жизнью за Родину. Это не просто рядовой гражданин, это военная элита России. Юрий имеет громадный послужной список, неоднократно награждался медалями, орденами, грамотами от руководства страны. Армия для него – это всё. И хочется верить, что Родина не оставит его в беде, протянет ему руку помощи.
– Как вы узнали о задержании?
– Мне позвонил муж нашей знакомой, с которой Юрий уехал в Литву. Сказал, что Юру задержали на границе. Я сначала подумала, что это шутка такая. Говорю, хватит меня разыгрывать. А он мне – Надя, это всё серьёзно…
Потом уже знакомая рассказала, что их задержали на литовской стороне, когда они возвращались в Калининград. Сначала их продержали часа два до выяснения неких обстоятельств. Потом женщина попросилась в дамскую комнату, а когда вернулась, пассажира, моего Юры, не было. На вопрос – где пассажир? – ей ответили, что его арестовали и уже везут в Вильнюс, в Генпрокуратуру, так как он является преступником. Каким преступником, по какому обвинению, ничего не сообщили.
На мой взгляд, это был захват человека, без составления протокола, без понятых. Просто похищение. Естественно, в этом захвате видится политическая нотка. Я, как нормальный и адекватный человек, считаю, что его задержание связано с обострением ситуации на общеполитической карте мира и конкретно в связи с украинским кризисом.
– После этого похищения вы связывались с Юрием?
– Возможность переговорить с ним у меня была буквально одну минуту. Я не смогла задать ему ни одного вопроса. Он лишь сказал, что всё нормально, мол, не переживай, меня задержали за события 91-го года. Несколько раз он настойчиво повторил: «Не переживай». Но в его словах я лишь услышала, что он – глава семьи и успокаивает меня, как слабую женщину, которая ничего не может сделать против этой машины. Но я его жена, я – любящая женщина. И пока у меня есть силы стучаться в какие-то двери, звонить каким-то людям, просить о помощи… надо подобрать слова, когда не спишь второй день… Мне хочется доказать своему мужу, что я достойная его супруга. Не просто домашняя женщина, которая стоит у плиты и ждёт его дома… И мы вытащим его из беды при помощи всех.
– С вами связывались российские власти?
– Мне звонил руководитель консульского отдела Посольства России в Литве Мамаев, который сказал, что посольство сейчас занимается поиском адвоката, который наиболее знаком с нормами международного права. Также Мамаев сказал, что, оказывается, 14 июля 2013 года в Литве было вынесено решение суда, по которому Мель – в числе других военнослужащих – был признан виновным в участии в преступных действиях во время штурма Вильнюсской телебашни.
– Юрий вам рассказывал об этих событиях?
– Рассказывал, но немногословно. Поймите одно – 13 января 1991 года не было Днём независимости Литвы. Это был день из жизни Союза Советских Социалистических Республик. И офицеры выполняли приказы командования Вооружённых Сил СССР. Им приказали сесть в танки. Очевидно, что приказ своего командования надо выполнять. Так скажут сегодня солдаты любого государства – и России, и Литвы.
Он не убивал людей. Убивали снайперы, а танки просто стояли на площади для разграничения людских потоков, чтобы не было давки.
…Честно говоря, я до последнего всё надеялась, что литовцы разберутся, что это неразумение. Всё надеялась, что мне сегодня-завтра перезвонят и скажут, чтобы я приезжала на переход Советск-Панемуне за мужем.
– Вы сказали, что Юрий – офицер, рисковавший жизнью за Родину. Это не метафора?
Я расскажу одну историю, когда Юрий служил в Таджикистане в 201-й дивизии миротворцев под руководством генерала Орлова. По итогам службы там мой муж награждён орденом «За военные заслуги» за операцию по охране таджико-афганской границы. Благодаря Юрию Мель, большой участок границы – от Пянджского до Московского погранотрядов – перекрывал наркотрафик в Таджикистан и, конечно же, далее в Россию. И в ту же Прибалтику. За голову моего мужа афганцы обещали большое количество американских денег.
Но история другая. Юрий не дал боевикам захватить женщину в заложники. И в итоге вместо этой женщины в заложники забрали его. Когда мне об этом сказали – я ещё не была столь закалённой и упала в обморок. Но наша дивизия освободила танкового комбата в течение одного дня. Наш полк имел смелость решить задачу без оглядки на решение высших инстанций. Наши ребята выехали в город на танках, окружив здание, где содержался Юрий. Танки, к слову говоря, не были заряженными, но и этого хватило, чтобы боевики отпустили комбата.
– Я вижу в вашем фотоальбоме снимок нынешнего министра обороны России Шойгу, держащего ребёнка на руках…
– Это снимок из той, «таджикской» жизни. К нам, в 201-ю дивизию, очень часто приезжали разные политики, видные деятели. Жириновский, Розенбаум, группа «Любэ», певица Анастасия… Однажды в числе гостей прибыл Шойгу, тогда ещё – министр по чрезвычайным ситуациям. А в нашей дивизии, которая была настоящей семьёй, служил начальник пожарной части Яков Туруцкий, у которого подрастал внук. И крёстным должен быть Юрий Мель. А так как приехал высокий гость – Шойгу, то коллегиально было принято решение возложить эту почётную обязанность на министра. И вот в нашем альбоме появилась такая фотография – Шойгу держит на руках крестника. Ещё потом шутили: у мальчишки – два крестных, как двуглавый орёл, – один – Шойгу, второй – Мель.
– Вам звонят сослуживцы Юрия?
– Знаете, за эти три дня я приняла, наверное, тысячи три звонков. Сослуживцы, друзья, знакомые, коллеги… И все спрашивают одно – какие меры принимает правительство по освобождению российского офицера? Почему такое недоразумение произошло?
– В сообщениях СМИ прошла информация, что Юрий страдает сахарным диабетом. Насколько это серьёзно?
– Это более чем серьёзно. Всё началось в 2009 году, когда мой супруг завершил службу. Это как раз были масштабные учения «Запад-2009». Это были учения, которые, без преувеличения, забрали часть жизни Юры. После этих учений мы стали замечать, что он стал падать в обмороки. Когда один обморок был продолжительностью более двух часов, стало ясно, что пора на пенсию. Медработники, сделав анализ крови, обнаружили сахарный диабет. В итоге, как мы горько шутим, Юрий Николаевич Мель по итогам 39-летней службы в льготном эквиваленте в Вооружённых Силах Российской Федерации получил звание гвардии полковник и сахарный диабет.
И сейчас, когда он находится в литовской камере, основная моя тревога – это состояние его здоровья. Иногда у него немеют ноги, и существует опасность – уже не раз озвученная медиками, что одну ногу могут ампутировать. Сейчас неизвестно, какие лекарства ему предоставляются, ничего этого не озвучивается… Не хотелось бы, чтобы офицер, отдававший всю свою жизнь Родине, сделал это в буквально в смысле.
– В вашем рассказе Юрий – военная косточка от альфы до омеги. А какой он в обычной жизни, скажем так, на диване?
– Может быть, это будет звучать необъективно – «от жены», но Юрия есть одна необычная особенность, совсем не военная. Он – фанат чтения. Юра обладает нереальной памятью. Он помнит наизусть целые страницы из отечественной классики. Даже я, будучи филологом по образованию, заново открыла с Юрой Куприна, Льва Толстого, Мамина-Сибиряка, Валентина Пикуля, Эдварда Радзинского. Кроме художественной литературы, он поклонник исторических книг, книг об истории военной формы, техники и вооружения разных стран.
– Кстати, почему вы говорите, не склоняя фамилию Мель?
– Потом что, эта украинская фамилия, которая не склоняется. Как и он сам.
«NewsBalt»
Автор статьи: беседовал Андрей Омельченко.
Автор фото: Андрей Омельченко.
