Бывшая соратница Ю.Абромавичюса раскрывает новые факты
„Мы были не только сотрудниками, но и соратниками. Поэтому я не молчала прежде, не могу молчать и теперь”, – заявляет Кристина Суджене из Каунаса.
После того как Генеральная прокуратура прекратила досудебное расследование гибели бывшего члена Добровольческих сил и сотрудника госбезопасности Юраса Абромавичюса, а Сейм стремится к созданию комиссии по расследованию обстоятельств его гибели, К.Суджене отважилась ещё раз ожживить в память о том, что ей пришлось испытать много лет назад.
Эта женщина с Ю.Абромавичюсом работала в штабе Добровольческих сил по охране края (ДСОК), а впоследствии – в фирме „Аsita”.
– О тех, кто взорвал Юраса, я говорила в тот злополучный вечер в январе 1997 года. Сейчас в документах прокуратуры уже зафиксировано, что к этому могли быть причастны бывший парламентарий Альгимантас Пятрусявичюс, работавший до начала этого года во Втором департаменте оперативных служб Минобороны Йонас Заянчкаускас, а также Владас Грибаускас, который впоследствии погиб в процессе изготовления взрывного устройства.
Юрас постоянно писал в ДГБ справки, к которым иногда прилагал кассеты с записями бесед. Он также общался с теми добровольцами, которых уговаривали взорвать мост через реку Бражуоле.
Взорвать этот мост добровольцев подговаривал один из командиров Добровольческих сил Альвидас Пангонис. Именно при нём Юрас и делал записи. Насколько мне известно, те добровольцы, которых Пангонис тогда подговаривал, так и не были опрошены прокурорами.
Они до сих пор трудятся в этой системе, но я не хочу называть фамилии, чтобы не навредить людям.
– Возможно, Вам известно, откуда могла быть взята взрывчатка для подрыва моста через Бражуоле и кто мог изготовить мины?
– Взрывчаткой обеспечили бывший начальник охраны Витаутаса Ландсбергиса Артурас Скучас и его подчинённые. Из Шяуляйской прокуратуры было доставлено большое количество взрывчатых веществ, которые шяуляйцы получили от уходящих российских военных.
– Взорвать мост подговаривали те же добровольцы, которые уходили в каунасские леса?
– Да. Только я хочу подчеркнуть, что не все добровольцы, ушедшие в леса, одобряли постоянное подстрекательство к вооружённому мятежу.
Насколько я знаю, не все добровольцы, с которыми беседовал Юрас, одобряли и взрыв моста.
– Но почему было решено взорвать мост?
– Цель была как бы благородной – помешать российскому транзиту через Литву. Но вряд ли при этом удалось бы избежать гибели людей. Ведь через Бражуоле ходили не только грузовые, но и пассажирские поезда.
– Почему Вы, Ю.Абромавичюс и другие сотрудники Добровольческих сил не одобряли „лесной мятеж”? Возможно, у вас имелось больше информации и вам были известны цели этого мятежа?
– Вначале мы не поняли, кто и какие цели преследует этим бунтом. Но когда из Вильнюса стала наезжать тогдашняя бухгалтер Добровольческих сил по охране края Леонарда Куодене, которая агитировала поддержать главаря мятежников Йона-са Масквитиса и его приверженцев, стало проясняться, что этим бунтом руководит кто-то из столицы.
Подозрения подтвердились пос-ле того, как А.Пангонис по возвращении из столицы, где встречался с Ландсбергисом, Альгирдасом Патацкасом и Саулюсом Пячялюнасом, на глазах у тогдашнего министра обороны Аудрюса Буткявичюса стал агитировать добровольцев, чтобы они не выходили из леса.
– Против чего протестовали добровольцы, уходя в леса?
– Тогда утверждали, будто надо бороться с русскими и коммунистами. Кроме того, говорилось, что добровольцы не имеют никаких социальных гарантий, так что бунтуют и по этой причине.
Лишь через какое-то время мы поняли, что требование социальных гарантий – это предлог для того, чтобы подольше задержаться в лесу.
Когда в Сейме был разработан законопроект о социальных гарантиях, который одобрили сами добровольцы, агитация за то, чтобы оставаться в лесу, усилилась ещё больше. В то время не обращали внимания ни на министра Буткявичюса, ни на штабное руководство, которые приказывали выйти из леса.
Добровольцы очень ждали, чтобы к ним в лес приехал В.Ландсбергис, но тот предпочёл приехать только в Каунас, где в квартире А.Патацкаса прошли совещания с поддерживавшим мятежников сигнатором Акта независимости Людвикасом Симутисом и с командиром добровольцев Йонасом Гячасом.
После этого совещания В.Ландсбергис вернулся в Вильнюс, а А.Па-тацкас с Л.Симутисом отправились в лес, к добровольцам. Последние тогда оскорбились, узнав, что так уважаемый ими В.Ландсбергис не сообщил сам, что им делать – то ли оставаться в лесах, то ли выходить.
– Получал ли Ю.Абромавичюс какие-либо ответы из ДГБ на отправляемые им туда справки и информацию?
– Покидая службу в ДГБ, он мне сказал, что почти все отправленные им справки застряли в столе тогдашнего начальника Каунасского отделения ДГБ Римвидаса Баёринаса, а кассеты с записями разговоров куда-то исчезли.
– Почему Ю.Аромавичюс решил оставить службу в ДГБ?
– Юрас ушёл из госбезопасности не из-за справок или исчезнувших кассет. Он ушёл после того, как в 1996 году было совершено покушение на бывшего сторожа ДСОК Пау-люса Вайтекунаса.
Бомба сработала в тот момент, когда он вёз из здания ДСОК компьютер, в котором якобы содержалась какая-то секретная информация.
Было подозрение, что бомба могла быть заложена в сам компьютер, так как взорвалась вместе с ним. Вайтекунас остался жив лишь потому, что компьютер с переднего сиденья убрал в багажник.
– А что вынудило Ю.Абромавичюса уйти из ДСОК?
– В первую очередь тот факт. что вернувшиеся из лесов добровольцы не захотели сдавать оружие, хотя комиссия из Вильнюса вынуждала Юраса подписать документ, будто всё оружие – на месте.
Так как Ю.Абромавичюс не подписал документов о приеме оружия, его отстранили от должности. Впоследствии ему пытались инкриминировать, будто по его вине из штаба пропал компьютер. Однако на самом деле компьютер тогда одолжили концерну „SBA”.
Когда Юрас решил оставить службу, позвонил представитель концерна и попросил забрать компьютер.
Меня тоже обвиняли в пропаже компьютера и каких-то документов.
– Возможно, Ю.Абромавичюс накануне своей гибели говорил Вам о каких-нибудь угрозах или опасности?
– После мятежа ему постоянно клеили ярлык кагэбиста. Один из бывших сослуживцев даже поджёг двери его квартиры. О постоянных угрозах Юрас говорил вслух и открыто. Но и в полиции, и в госбезопасности на эти его жалобы никто не обращал внимания.
Он просил у своего шефа Р.Баёринаса разрешения на встречу с главой ДГБ Юргисом Юргялисом, но ему было запрещено ехать в Вильнюс.
Незадолго до своей гибели Юрас мне не раз говорил, что за его автомобилем постоянно следуют „Жигули” зелёного цвета. Но это как-то проходило „мимо ушей”.
Лишь после того, как Юраса взорвали, мы с друзьями выяснили, что на этом зелёном автомобиле ездили Й.Заянчкаускас и В.Грибаускас.
В прокуратуре сразу после гибели Юраса я называла те же фамилии подозреваемых в убийстве лиц, которые теперь стали известны всей стране. Но на мои слова никто не обращал внимания.
Как только возникали вопросы о том, кто взорвал автомобиль Юраса и мост через Бражуоле. тотчас сыпались заявления В.Ландсбергиса, утверждавшего, что это, дескать, дело враждебных Литве сил.
– А сейчас Вы не общаетесь с бывшими соратниками из ДСОК?
– Не часто, но общаемся. Некоторые из них даже принесли мне свои извинения. Кое-кто успел ещё попросить прощения и у Юраса за то, что нас обвиняли в немыслимых вещах.
Ведь и я, и Юрас были людьми правых взглядов. В.Ландсбергис до каунасских событий был для нас чуть ли не богом. Но мы прекрасно понимали, что в первую очередь должны служить Литве, а не ему. Мои взгляды с тех пор не изменились.
Могу сказать, что многих добровольцев, которые осенью 1993-го отправились в леса, уже нет в живых.
Некоторые умерли при весьма странных обстоятельствах – Корнелиюс Рудаускас, Арвидас Урбанави-чюс, Владас Маурушайтис, Кишонас, Симонавичюс и Кяршис. Имён последних троих я не помню. Ещё трое бывших добровольцев утонули на рыбалке.
Сегодня я могу с уверенностью сказать, что взрывное устройство, которое сработало в руках В.Грибаускаса, предназначалось для меня.
Я и сегодня не чувствую себя в полной безопасности. Понимаю, что чересчур много говорю. Но понимаю также, что молчать не имею права.
Бируте ВИШНЯУСКАЙТЕ,
„Lietuvos rytas”
