Не станут истиной фальшивые слова, добытые обманом или пыткой…
Нет человека…
Есть лишь объект разработки
Когда живой человек, вместе со своим прошлым, настоящим и… таким непознанным будущим превращается в объект длительной оперативной разработки? Тогда и лишь тогда, когда на некотором геополитическом пространстве происходит коварное сращивание интересов спецслужб.
Был бы интерес, а рычаги влияния («крючки») для этого сращивания возникают уже «по ходу». Ведь спецслужбы разных, казалось бы, государств явно повязаны между собой в едином однополярном мире. Ведь они служат крупному капиталу и его группировкам. И те, и другие постоянно «должны» одни другим. А форма расплаты – генерация «внутренних врагов» на мнимый «экспорт» в якобы внешнее пространство. И если «террориста» нет под рукой, он искусственно создаётся… под сапогом репрессивных структур.
Методы? Один из основных – создание и поощрение различных «радикальных сект». Их внедрение в пёстрое общество, поражённое вирусом раскола – дело несложной техники. Как и внедрение «объекта разработки» в отдельно взятую «секту». Далее «секта» становится ориентиром («лугом»), способствующим генерации ТЕРРОРИСТА ВЛИЯНИЯ.
А человеческие судьбы? Они никого не волнуют. Пёстрое общество… Да, мы находимся в окружении палачей и тех, кто их до смерти боится. И такое общество живёт и будет существовать в такой действительности, которой оно стало достойно по своей доброй воле. А как иначе? Иначе не даёт покоя вопрос – почему никто, ну никто не встаёт на защиту девушки по имени Эгле?
Конечно, не имена объединяют людей. И не имена становятся основой культурного наследия. Однако почему-то пробивается ассоциация…
Эгле… Ель-королева ужей… В Литве, да и не только, все прекрасно знают эту легенду. В ней – метафора борьбы и надежды. И белая морская пена жизни тонет в кровавой пене гибели и предательства. А надежда… по легенде она не умирает последней. ф призывает – станьте крепкими деревьями! Восстаньте в крепких и надёжных корнях! Станьте! Станьте! Станьте!
Литовские спецслужбы завтра взорвут Кремль?
– Добрый день. Я могу поговорить? – произнесла женщина, зайдя в нашу редакцию.
На мой вопрос – а что случилось – женщина произнесла: «Я тётя той самой всем известной Эгле Кусайте…»
Мы, без сомнения, тоже слышали про эту «террористку». Ведь после взрыва в московском метро в газете «Летувос ритас» появилась сногсшибательная публикация – якобы среди подозреваемых террористов есть и литовка – молодая девушка по имени Эгле. А спустя некоторое время всплыла и другая информация – Эгле в Москве ничего не взрывала, а была задержана в Литве и помещена в СИЗО Лукишкес. И это произошло в октябре 2009 года, сразу после нашумевших каунасских убийств. И что ещё интереснее, там пишут, что задержание «террористки» Эгле, происшедшее 24 октября 2009 года в городе Каунасе было совместной операцией литовского ДГБ и российской ФСБ, а сам факт задержания девушки был «государственной тайной» – охранка запретила членам семьи Эгле кому-либо про это рассказывать.
«Нам велели молчать, так мы и молчали. Мы доверяли сотруднику госбезопасности Дайнюсу Норейке. Однако, по-видимому, доверяли слишком долго – теперь Эгле, как «террористка», может быть осуждена аж на 20 лет лишения свободы», – поведала нашей газете «Карштас коментарас» тётя девушки Иряна Яляняускайте.
Итак, бегут годы, а методы работы литовской охранки остаются неизменными. Десять лет назад, бывший руководитель ДГБ М.Лауринкус принял от своих подчинённых «подарок» к своему юбилею – «российского шпиона». Им «стал» бывший агент службы спецрасследований Эугяниюс Йоника, осмелившийся расследовать бизнес высокопоставленных чинов ДГБ по городу Шяуляй, крышевавших проституцию. А вот теперь – новая «успешная» операция охранки Литвы – задержана девушка, «намеревавшаяся взорвать российские военные объекты».
«Если бы меня допрашивал такой прокурор, как Юстас Лауцюс, по пять часов в день, я бы наверное призналась в намерениях взорвать Кремль», – про особенности допросов, в ходе которых были получены «чистосердечные» признания Эгле Кусайте, поведала нашей газете тётя «террористки».
Женщина ошеломлена методами, используемыми литовской прокуратурой и охранкой. «Эгле, ничего преступного не совершившая ни в Германии, ни в Литве, как только вернулась в Литву, была сразу окружена агентами охранки. И под их шефством за два года превратилась в террористку международного масштаба. Единственную во всей Литве! Прокурор Й.Лауцюс исследует лишь жизнь Эгле в 2009 году, но куда же исчезли из дела те годы, когда Эгле жила под присмотром охранки, в квартире охранки. Когда была на их содержании вместе с агенткой ДГБ» – не перестаёт удивляться особенностям прокурорского расследования тётя «террористки».
Итак, как совсем ещё молодая девушка Эгле стала «международной террористкой»? Вот что мы узнали от членов её семьи.
Знакомство с чеченцем Сашей
С чеченцами, сестрой и братом Таитой и Александром Сайджилаевыми Эгле познакомилась в 13 лет. Вначале через подругу познакомилась с тогда ещё 14-летней Таитой, а та познакомила Эгле со своим братом Александром (Али, Саша), которому тогда уже было шестнадцать.
Мама Эгле знала, что есть такой друг, но не думала, что они встречаются. Она узнала об этом лишь тогда, когда Эгле уже исполнилось 15 лет, а Саша уже достиг совершеннолетия и уехал на свою родину, в Чечню. Уезжая, он оставил Эгле прощальное письмо. Казалось странным, что это письмо пришло не по почте, а было опущено в домашний почтовый ящик Эгле.
Мать Эгле сама читала это письмо. В нём были хорошие отзывы об Эгле, были и слова благодарности за то, что она приняла мусульманскую веру. В письме была просьба ничего не рассказывать родителям, так как иноверцы и не поймут.
Мама удивилась тому, что письмо написано совершенно правильным литовским языком. Но некрасивым почерком. Казалось невероятным, что это письмо писал человек другой национальности – ведь как бы он хорошо не знал литовский язык, всё равно хоть как-то бы проявилось, что это не родной ему язык.
Мама спросила Эгле, откуда Саша так хорошо знает литовский язык. Она ответила, что Саша вот уже несколько лет живёт в Литве и выучил его.
В письме упоминалось и то, что уезжая, он не мог встретиться с ней, поэтому прощальный подарок передаст через некоего друга Арнаса.
И действительно – вскоре от этого друга Арнаса Эгле получила подарок – плюшевую игрушку. Связь с этим Арнасом не оборвалась – через него Эгле получала известия о Саше. Позднее Арнас сообщил Эгле, что Саша задержан в Москве, потом якобы освобождён, а ещё позже – что погиб в Чечне. Непосредственно от Саши не было ни писем, ни телефонных звонков.
По словам близких Эгле, Арнас всё это время старался, чтобы она была в его поле зрения и чтобы не отдалилась от чеченцев.
В то время Эгле не знала никаких клайпедских мусульман. Однако Арнас обеспечил её телефонными связями с другими чеченцами, ввёл в чеченский интернет-сайт, приветствовал переписку с чеченцами.
Несколько позже Арнас познакомил Эгле с чеченцами, живущими в Германии (лишь теперь выяснилось, что они вовсе не чеченцы_ – с Айшой и Бекхаму Баташьевыми. И Эгле в течение двух лет (16-18 лет) переписывалась с ними по интернету.
Матери девушки до сих пор не ясно, что могло их связывать – ведь Эгле было лишь 16 лет, а Айше Баташьевой – около сорока. Айша говорила, что она живёт с братом. Лишь позже, когда Эгле уехала к ним в Германию, выяснилось, что Айша Баташьева совсем не Айша и не Баташьева. А Изабелла с какой-то польской фамилией.
Таинственная поездка в Германию
По официальным данным Германии, – Айша Баташьева и Бекхам Баташьев – муж и жена. И в действительности, по словам тёти Эгле, эта Айша имела ещё и другие документы на имя Изабеллы. «Что за путаница такая – трудно понять», до сих пор не понимает тётя девушки.
«Мы сразу стали подозревать, что всё это дело нечистое. И лишь из неофициальных источников мы узнали, что Айша и Бекхам Баташьевы, возможно являются агентами немецкой госбезопасности. Очевидно, что они и мели «крыши» в полиции и в охранке.
Они сумели заманить Эгле в Германию без вещей, без документов, кроме карточки, устанавливающей личность. Она даже не окончила последний, 12-й класс. До этого её пичкали какими-то веществами. Уже происходило изменение её сознания, мышления, речи.
Часто, возвращаясь с уроков, она говорила, что не хочет кушать, потому что была у друзей и там её угощали. По всей видимости, её «угощали» не только чаем, но она этого не замечала. Кому-то было нужно её сделать послушным исполнителей своей воли, – считают члены семьи девушки.
По словам тёти, ехать в Германию к Баташьевым Эгле сагитировал так называемый друг Саши Сайджилаева, а в действительности, как она считает, человек из литовской охранки (ДГБ) Арнас, который прослеживал события в Литве и информировал Баташьевых. Какой тактики следует придерживаться.
«Мы долгое время не могли дозвониться до Эгле. И лишь тогда, когда я обратилась в полицию, и Эгле была объявлена в международный розыск, мне позвонила сама Айша Баташьева и объяснила, что с Эгле всё хорошо, что волноваться не надо. Затем она позволила поговорить и с Эгле, но каждый мой вопрос был переведён на русский язык и лишь с разрешения Айши Эгле мне отвечала», – рассказывала газете «Карштас коментарас» тётя девушки Эгле.
Сама Айша тёте девушки Ирене рассказала о себе, что является наполовину полькой, наполовину немкой, однако является мусульманкой, живёт с братом, с которым Эгле познакомилась два года назад, и сейчас они уже готовятся к свадьбе.
«И меня, чтобы я всё сама увидела и успокоилась, позвали приехать в гости. Однако адреса не дали. Мне предложили доехать до Бремена, а там уже меня они встретят. Я поняла, что они не верили, что я могу приехать, а предложение было вызвано лишь желанием развеять мои сомнения», – считает тётя девушки.
Однако она не собиралась оставаться в Литве и всерьёз собиралась в дорогу. В Германию, чтобы увидеть, что стало с Эгле.
«Наша полиция, зафиксировавшая звонок, выяснила адрес Баташьевых, и следователь по делу о розыске Р.Бружинскене нам его дала. Правда, она как-то странно обмолвилась о том, что не имеет права нам его давать, но ей нас жалко и потому даёт. Впоследствии начальник Клайпедского отделения ДГБ Д.Норейка выяснял, откуда мы узнали адрес Баташьевых. По-видимому, мы не должны были его узнать. Он сказал такую фразу – «это известные люди». Мы подумали, что они известны как преступники. Теперь всё представляется в ином свете – быть может, в этом вопросе литовская охранка сотрудничала с немецкой. Но не в добрых целях. Может быть, здесь их связывает международная мафия охранки, занимающаяся торговлей людьми и подготовкой террористов», – рассуждали члены семьи Эгле.
Что увидела в Германии
Так вот, вначале немецкая полиция сообщила тёте девушки неверные данные – якобы Эгле проживает у араба Декхана Баташел в красивом особняке. Якобы там он один проживает с Эгле, других женщин там нет.
«Я не думаю, что это случайная ошибка. Нас умышленно вводили в заблуждение», – считает мать девушки.
После визита тёти девушки в город Аурих (Германия) к Баташьевым, вся история приобрела большую ясность.
Баташьевы, как военные беженцы, были размещены в съёмной 3-комнатной квартире, которая не была их собственностью. У входных дверей – табличка с фамилиями всех жильцов. Среди них и фамилия Айши Баташьевой.
Тётя девочки сразу всё поняла и напрямую спросила у Айши – «Вы являетесь женой Бекхана?». Она ответила утвердительно.
«Когда она, наделав шума, вернулась из Германии (помешав их планам), мы созванивались с Эгле. Она укоряла нас, что визит тёти очень навредил Баташьевым, что ухудшилось их здоровье. По всей видимости, в планы Баташьевых входило куда-то отправить Эгле. Вернувшись, она сама говорила: «Какие они хорошие люди. Я, как к ним приехала, с ними плохо себя вела, всего им наговорила, хотела уйти от них, но они меня не ругали, лишь поглаживали, успокаивали». Видимо, «успокаивали лекарствами», сломав её сопротивление и мышление. А Айша Баташьева мне по телефону говорила: «Мы позаботимся об Эгле, она здесь получит новую квартиру или мы отправим её в мусульманскую страну», – говорит мама девушки. Она не понимает, как они, сами не имея квартиры, обещали её Эгле.
Семья Эгле поняла, что тут очень серьёзные вещи – что Эгле может быть отправлена туда, откуда она уже никогда не вернётся. И поэтому её тётя и отправилась в Германию, чтобы её спасти. Хотя наша полиция сначала отговаривала её от этой поездки, предлагая выждать…
Видя, что тётя девушки всё равно настойчиво желает ехать в Германию и искать Эгле, следователь Р.Бружинскене сказала тёте, что свяжется с немецкой полицией, и что та поможет сестре матери Эгле попасть к Баташьевым, если те не захотят её впустить.
«И действительно, следователь говорила с немецкой полицией, обращалась в посольство Литвы в Берлине. Мне сказали, что и полиция Бремена, и полиция Ауриха осведомлена об этой истории, и о том, что приезжает тётя Эгле. И ей будет оказано содействие. Но оказалось, что полиция Бремена ничего об этом не знала или до неё ещё не дошли сведения из Литвы. А полиция Ауриха сразу показала, что не желает сотрудничать. И только после вмешательства мэра города Гейнз-Вернер-Виндорст, к которому обратились за помощью, всё изменилось к лучшему. Но результата мы не достигли. Эгле осталась с Баташьевыми, так как уже была под их сильным влиянием и не понимала опасности», – продолжают рассказывать историю Эгле члены её семьи.
Вскоре Айша Баташьева загадочно исчезла. Эгле осталась наедине с Бекханом, а ещё через две недели она сама позвонила домой и сказала, что уже должна вернуться, так как ей звонили из посольства Литвы в Берлине и сообщили, что заканчивается срок допустимого пребывания в Германии.
«Кто-то ускорил её возвращение», – говорит тётя девушки.
Уже позже, когда Эгле была задержана, её мама спросила у сотрудника ДГБ Д.Норейки – с его ли помощью Эгле была возвращена в Литву? Он, немного помолчав, сказал «да, здесь мы поучаствовали». Позднее сама Эгле сделала вывод: «Вернули, чтобы погубить» – считает мать девушки.
Какова роль Арнаса в этой истории?
Членам семьи Эгле неясно, какова роль Арнаса во всей этой истории.
Когда 24 октября 2007 года Эгле исчезла (уехала в Германию), полиция сразу сообщила её маме, что про дочь может быть известно Арнасу. Точных его данных полиция не имела, только знала, что он проживает на улице Е.Симонайтите, между школой «Вярсме» и магазином «Максима». Тогда женщина точно указала полиции и дом.
«Однако следователь Р.Бружинскене сказала, что пересмотрела списки всех людей, проживающих в том месте, но не обнаружила там человека по имени Арнас. Может быть, он там проживал нелегально или под другим именем», – размышляла тётя девушки.
Когда женщина рассказала про Арнаса сотруднику ДГБ Д.Норейке, он притворился, что не слышит. «Теперь прокурор Й.Лауцюс тоже не хочет ничего слышать и про него, ни про других участников этой истории. Он рассматривает лишь промежуток от июня 2009 года до задержания Эгле, которое произошло 24 октября 2009 года. Всё остальное, по его мнению, уже в прошлом и с материала дела не связано», – переживает тётя девушки за судьбу дочери своей сестры.
По её мнению, это не соответствует истине. «Вызывает подозрение и то, что когда два года назад Эгле исчезла, 4-е отделение полиции города Клайпеды отказало в возбуждении дела по розыску пропавшей девушки. Я обратилась в полицию 26 октября 2007 года, но мне сказали, что делать ничего не будут – надо прийти в понедельник. На мою повторную просьбу и на мой вопрос, может, мне надо обратиться в Главный комиссариат полиции, тот же сотрудник бросился: «Госпожа, я уже всё сказал». На этом он прервал наш разговор и вышел. Тогда, в воскресенье, я обратилась к мэру Клайпеды Р.Тарашкявичюсу и попросила о помощи. Он связался с Главным комиссариатом полиции и велел начать розыскное дело. В то же воскресенье вечером мне позвонила следователь отдела по розыску Р.Бружинскене и попросила прийти в Главный комиссариат полиции г. Клайпеды. Так с большим трудом было возбуждено дело. Мне до сих пор неясно, почему в 4-м отделении полиции, к которому я приписана по месту жительства, не возбуждали дело. Из-за халатности или были даны указания из ДГБ? Чем дальше, тем яснее становится, что Эгле не просто так исчезла, а возможно была отправлена с ведома ДГБ. И тот таинственный Арнас, про которого ранее никто не делал слышать (как и теперь тоже), возможно является агентом охранки, и лишь прикидывался другом С.Сайджилаева. Дружба с Сашей и подкинула Эгле в сети охранки, которая, как показывают все факты этой истории, имела цель использовать девушку. А её бывший друг Саша Сайджилаев, про смерть которого распускал слухи Арнас, может быть, на самом деле жив и с «помощью» того же Арнаса сидит теперь в тюрьме где-нибудь в Москве или даже в Литве. Ведь не случайно в Литве была построена тюрьма ЦРУ, и, может быть, не единственная», – считает мама девушки.
«Террористку» – из рук в руки охранке
По словам близких Эгле, уже с первого знакомства с С.Сайджилаевым Эгле переходила из одних рук охранки в другие – Арнасу, Айше (Изабелле) и Бекхману Баташьевым, Айше – Елене Балтрушите, Абдулле Хафизу и т.д.
«Женщин по имени Айша в этой истории так много, потому что Эгле долго. В течение трёх лет переписывалась с московской чеченкой Айшой Магмадовой. И сотрудницы охранки назывались этим именем лишь для того, чтобы завоевать доверие Эгле», – считают близкие девушки.
Члены семьи считают, что в поле зрения охранки Эгле попала из-за дружбы с чеченцем Сашей Сайджилаевым, так как каждый мусульманин в Литве имеет «по охраннику», а чеченец, возможно, аж по два «охранника». Но почему агент охранки Арнас не оставил 15-летнюю Эгле в покое тогда, когда С.Сайджилаев уехал? А обеспечивал новыми связями с чеченцами и поощрял общение с ними? Всё это тёте и маме Эгле остаётся загадкой. «Найдутся ли в Литве люди, которые её разгадают», – спрашивают они.
После Германии – опека со стороны литовского ДГБ
В Германию Эгле уехала 24 октября 2007 года, вернулась 25 декабря 2007 года. Приехала автобусом из Ганновера в Каунас. А до Ганновера из Ауриха её сопровождал Бекхам Баташьев. Айша Баташьева уже две недели как куда-то исчезла после того, как в немецкой полиции поднялся скандал из-за Эгле.
«По возвращении домой, Эгле невозможно было узнать. Она была агрессивной, не вникающей в действительность, говорила скороговоркой. Как заведённая пластинка, винила нас, что вернули её из Германии, что оторвали её от тех хороших людей. Была в полной растерянности, испуганная, одновременно плакала и смеялась. Кое-как, с помощью успокоительных лекарств, её удалось успокоить.
Я её успокаивала, мы разговаривали, но так, ни о чём, чтобы только она успокоилась. Она была под действием каких-то психотропных препаратов», считает мама девушки.
«Поскольку о её положении и о странностях в семье Баташьевых мы уже информировали начальника Клайпедского отделения ДГБ Дайнюса Норяйку, говорили ему, что она собирается вернуться в Литву, то он на следующий день, 26 декабря, сам позвонил и спросил про Эгле. Мы сказали, что она уже вернулась и что ей нужна психологическая помощь. Мы просили, чтобы он приехал поговорить или бы вызвал ее саму. Вначале Д.Норейка пообещал, но вскоре передумал и сказал, что разговор тут не подействует, у него есть другой план. Хотя тогда, когда Эгле была ещё в Германии, он сказал: «Вы её верните в Литву, а мы уже здесь проведём лечение, изучим ситуацию», – рассказывала тётя девушки.
Но, к сожалению, по возвращении Эгле в Литву, никто ничего в её пользу не делал. Никто не проводил исследований, что подействовало на её психику, никто не назначил лечение, а сама Эгле не осознавала, что это необходимо. Правда спустя несколько дней. Её вызвали в ДГБ. Д.Норейки, как я поняла, там не было. С ней говорили сотрудники ДГБ из Клайпеды и из Вильнюса при участии «мусульман».
«Как мне разъясняли, их цель – ввести Эгле в мусульманскую общину, чтобы она не ощущала одиночества», – рассказывала тётя девушки газете «Карштас коментарас».
В ДГБ Эгле познакомили с «мусульманкой», думается, агентом ДГБ, Й.Балтрушите-Айша. Она и занялась опекой Эгле.
«Позднее Эгле удивлялась, что и в ДГБ есть мусульмане. Я ничего не объясняла, наивно полагая, что таким образом охранка хочет помочь Эгле. Что найдёт истинных преступников, заманивших её в Германию, а также и их сообщников. Такие были, так как в последнюю ночь перед отъездом она ночевала у кого-то из них. Позже, уже когда Эгле исчезла, я много раз пыталась звонить на её мобильный телефон. Один номер не действовал (была изъята карта), другой по-литовски отвечал как почтовый ящик. Значит, второй телефон был оставлен кому-то в Литве. Видимо тому, кто отслеживал ход событий и, по всей видимости, информировал Баташьевых», – считает тётя девушки.
В руках охранки
Елена-Айша (Балтрушите) уже с первых дней принялась «опекать» Эгле. Она завоевала её доверие, так как со всем соглашалась, помогала выманить Эгле из дому, чтобы та жила в отдельной квартире, которую ей сняли сотрудники охранки. В этой квартире был внедрён «жучок» (поставлена прослушка). В съёмной квартире по улице Ришининку по пятницам проходили собрания мусульман.
«Эгле при помощи Елены-Айши была познакомлена с другими мусульманами, большинство которых были агентами охранки, притворявшимися русскими или литовцами, принявшими ислам. Они тоже участвовали в этих собраниях. И были особо радикальными. Особо отличался агент охранки, назвавшийся Абдул-Хафизом. Он был приставлен к Эгле, чтобы присматривал за ней, и создавал улики. Лишь с его разрешения Эгле могла навестить свой дом, посещала который редко», – рассказывают близкие девушки.
И дозвониться до Эгле не всегда удавалось, так как постоянно менялись карты. Из одной она могла звонить лишь Абдулу-Хафизу, со второй – другим мусульманам, и лишь с третьей – маме, тёте или иным старым знакомым.
«Я тоже не знала адрес Эгле, так как ей запрещалось его называть, как запрещалось называть имена мусульман и то. Что там происходит, и с кем именно она общается. Я даже и не подозревала, что так работает охранка, потому что Д.Норейка говорил, что она живёт с мусульманами. Поскольку я денег Эгле не давала (хотела, чтобы она вернулась домой), то мне было странно, на какие средства она живёт.
Норейка объяснял, что мусульмане её содержат, так как должны один другому помогать. Норейка знал о каждом шаге Эглде. А если та хоть на мгновение исчезала из виду, звонил мне и спрашивал, где Эгле. Сам почти ничего не спрашивал, а только выслушивал информацию», – рассказывала тётя девушки.
«Я сама несколько раз заходила к Д.Норейке, просила, чтобы тот помог вернуть её домой, поскольку то окружение, в котором она была, не могло способствовать её пробуждению, а лишь усиливало радикализм. Д.Норейка загадочно молчал, только на вопрос, не делает ли Эгле чего-то нежелаемого, всегда отвечал отрицательно.
Я была спокойна, ведь знала, что за ней присматривают и что она не сделает ошибочных шагов. Этого я побаивалась, так как психика Эгле ещё не восстановилась, и она ещё была неспособна воспринимать действительность. Это признала следователь по делу о её розыске Рита Бружинскене и психолог, которую она вызвала. Та констатировала: Эгле требуется лечение».
«О том, что Эгле живёт в нереальном мире и слепо идеализирует мусульман, я говорила и с другим психологом (её фамилии не помню), к которой направили работники кризисного центра. Я разговаривала и с одной сотрудницей этого центра, с Ренатой, которая тоже видела, что Эгле нуждается в помощи.
Но, к сожалению, охранка заботилась не о помощи, а о сборе улик, хотя прекрасно видела, в каком она состоянии. Они притворялись особо радикальными мусульманами, считали себя суннитами и объясняли Эгле, что у них больше преимуществ, чем у шиитов. Что они настоящие, а все другие искажают ислам.
Абдул-Хафиз подарил Эгле Коран на арабском и русском языках. Велел строго соблюдать его требования, не общаться со мной, так как я не мусульманка. Когда я спрашивала у Д.Норейки, что же случилось, что она так отдалилась, и может ли религия так способствовать отрешению от родителей, – он говорил, что иноверцам, принявшим ислам, родители становятся злейшими врагами.
Я не подозревала, что сами сотрудники госбезопасности препятствуют этому общению, чтобы можно было бы беспрепятственно осуществлять влияние. Знаю, что они и угрозы применяли – якобы Эгле плохо кончится, если не будет выполнять их указаний», – рассказывают близкие девушки.
О том, что эти люди, с которыми находилась Эгле, являются очень влиятельными, имеют сильное прикрытие в полиции (и не только), Эгле не раз говорила и своей маме, и тёте. «Эгле говорила, что они могут всё. Она это подтвердила конкретными примерами, которые мы пока не хотим раскрывать», – говорили близкие.
В ловушке охранки
Члены семьи Эгле видели, что она слепо слушается Хафиза. «Когда она уже жила дома и он звонил и звал на встречу, она тут же уходила, хотя сама не раз говорила, что ей всё это надоело и хочется покоя. На мой совет отказаться от общения с ними Абдул-Хафизом. Ответила: «Разве ты думаешь, что один раз приняв ислам, можно от него отрешиться?» Я не поняла. Почему нельзя. Но ей, по всей видимости, объяснили иначе», – рассказывала тётя девушки.
Эгле встречалась и с другими подругами-мусульманками, которые не были радикальными. Истинные мусульманки не оказывали на неё плохое влияние. Такое влияние, по словам тёти, на Эгле оказывали лишь люди охранки. С настоящими мусульманками Эгле даже собиралась своих домашних познакомить.
«В квартире, которую снимал ДГБ, Эгле жила полгода. Потом Абдул-Хафиз выбросил и её, и её подругу из квартиры. По-видимому, улики уже были собраны. Эгле осталась и без квартиры, и без средств. А вначале ей говорили, что это её квартира и что она всегда может в ней жить. Оставшись на улице. Эгле проживала то у одной, то у другой подруги.
В августе 2008 года она вернулась домой. Я её уговорила закончить среднюю школу, так как она уехала в Германию не закончив 12-й класс. Вначале было трудно, ведь её память была предельно слабой. Она боялась быть на виду, боялась, что другие узнают, что это и есть та самая, которая была объявлена в розыск. Но, начав посещать среднюю школу для взрослых, она отошла, почувствовала себя в безопасности, и её никто не игнорировал. У неё появились новые подруги, она всё реже общалась с мусульманами. Казалось, что всё идёт к лучшему.
Но, к сожалению, старые друзья-мусульмане (из охранки) ей всё не давали покоя, всё звали на встречи, спрашивали, почему Эгле не хочет общаться. Иногда она целыми неделями не встречалась с ними, но как только звонил Абдул-Хафиз, она всегда шла на встречу. Боялась его разозлить.
Абдул-Хафиз оказывал на неё большое влияние и ему Эгле полностью доверяла. Я думаю, что он уговаривал её ехать в Азербайджан или Египет учиться исламу. Когда я ей говорила, что там хватает своих, природных мусульман, что она там никому не нужна, что все эти разговоры являются обманом, она не хотела мне верить. Говорила что её друзья-мусульмане (люди охранки) всё сделают, необходимо лишь её согласие. Обещала и меня взять с собой, спрашивала, хотела бы я жить в Египте. Не понимаю, с какой целью её так обманывали», – говорила тётя девушки.
Операция охранки «террористка»
Позже Эгле дома уже стала говорить, что не поедет ни в Египет, ни в Азербайджан, поскольку хочет встретиться со своей подругой (по интернету) из Москвы и всё решала, кто к кому поедет.
Мама предложила позвать её (Айшу Магмадову) к себе. Это ведь проще. Чем Эгле одной ехать в Москву.
«Вначале она обрадовалась и приняла это предложение, но позже сказала, что Айшу не отпускают родители, поэтому поедет она сама. Только не имеет денег. Я сказала, что денег ей не дам, поскольку не вижу надобности этой поездки. Эгле поделилась этим с Айшой, и та выпросила у своего брата-предпринимателя (Апти Магмадова) денег на дорогу. Тут я ничего плохого не усмотрела, так как Д.Норейка не раз мне объяснял, что мусульмане всегда заботятся о тех, кто менее обеспечен и помогают друг другу.
Эгле купила билет через «Новатурас» и ждала визу, которую получила в последний вечер перед дорогой. Отправилась ночевать к какой-то подруге Неринге (возможно, к человеку из охранки), с которой заранее договорилась. Дома не ночевала, потому что боялась, что я её не разбужу, а она проспит.
Пока она искала визу, я проверила её дорожный багаж, не забыли ли она чего необходимого. Никаких схем метро, или каких бы то ни было материалов о заготовке взрывных устройств, там не было. Утром она позвонила и сказала, что уезжает и попрощалась. Позже, когда она уже должна была быть недалеко от границы с Латвией, я несколько раз пыталась до неё дозвониться, но телефон был отключён. Я ничего не могла понять. Написала SMS, спросила, как дела в пути? Пришёл ответ (тоже SMS) – «Алё»… Оказалось, что к тому времени она уже была задержана, но я ещё об этом не знала», – о ходе событий рассказывает тётя девушки.
«Около 16 часов в дверь позвонили. Открыв дверь, я увидела Д.Норейку с двумя мужчинами, которые пришли делать обыск. Д.Норейка иронично спросил: «Так, где Эглуте?» Я ответила: «Как где? Уехала в Москву, Вы ведь сами её отпустили (хоть он обещал в Россию её не отпускать)». Тогда он сказал, что никуда она не уехала, но больше он ничего не будет объяснять, мне позвонят.
И действительно, в тот же вечер мне позвонили из Вильнюса, из ИВС (изолятор временного содержания) и сообщили, что Эгле задержана на трое суток.
Во время обыска был изъят компьютер, которым никто не пользовался до августа 2007 года, оба Корана, старые телефонные карты и другие мелочи. Ещё Д.Норейка спросил, не имела ли Эгле взрывчатых веществ? Мне этот вопрос показался чрезмерно абсурдным.
На следующий день, т.е. 25 октября, в воскресенье, Д.Норейка мне позвонил и попросил через 10 минут прийти к нему в ДГБ. Я думала, что объяснит что-нибудь про Эгле. К сожалению, ничего он не объяснил, только взял листы бумаги и сказал, что запишет мои показания, которые необходимы в интересах Эгле и что, якобы, ей будет от этого лучше.
Поскольку не было времени подумать или с кем-либо посоветоваться, я эти показания дала. И хоть это был всего лишь отрезок из жизни Эгле от знакомства с Сашей Сайджилаевым до её возвращения из Германии, я всё равно чувствовала себя обманутой. Ведь меня не предупредили о цели вызова и я, не имея юридического образования, не подумала, что каждое моё слово является важным и может быть всячески интерпретировано.
Записав показания, он сказал, что в них нет ничего плохого и, скорее всего, Эгле уже завтра отпустят. А почему вызывали в воскресенье? По его словам – «надо ускорить это дело». Я не поняла, почему?
Вечером следующего дня мне позвонил прокурор Й.Лауцюс и сказал, что Эгле задержана ещё на три месяца. Предложил встретиться и привезти вещи для Эгле», – рассказала тётя девушки.
Задержание Эгле – секрет
«Через несколько дней я приехала в Вильнюс и встретилась с прокурором Й.Лауцюсом. Меня очень удивила его реакция. Он только выразил мне соболезнования и ничего конкретно не объяснил. А я, не ожидавшая такого приёма, тоже не поняла, о чём спрашивать. Ведь неясным было всё. В голове вертелась лишь одна мысль – почему соболезнования? Может быть, её уже собираются хоронить?
Прокурор говорил, что ей грозит до 10 лет тюрьмы, и было бы ей лучше, чтобы её признали невменяемой. Сказал, что по существу она уже допрошена и теперь её отправят на экспертизу.
После экспертизы срок задержания был продлён ещё на 3 месяца. На вопрос, почему её не отпускают до суда, ответ был такой? «Она будет пытаться убежать». Куда бежать и как? Если бы она не получила российской визы, она бы осталась дома и, может быть, устроилась на работу или на учёбу в Коллегию социальных наук. Ведь обещала…
Сотрудники имели время развеять её глупые иллюзии о жизни в других странах или препятствовать поездке в Россию, и всё бы стало на свои места. Теперь уже ясно – у них была иная цель.
И Д.Норейка, и прокурор Й.Лауцюс, а позже и адвокат А.Лютвинскас настойчиво требовали не предавать огласке эту историю.
Это мы и исполняли. Теперь она уже всплыла. И не случайно. Видно, пришло время», – считает тётя девушки. Она считает, что дочь её сестры была задержана ДГБ не случайно.
«Ордер на задержание Эгле был подписан в конце августа 2009 года. А задержана она была 24 октября, когда автобусом «Новатураса» она ехала в Москву, предварительно получив российскую визу. Поездка была согласована с охранкой. Охранка её и задержала в Каунасе.
Информация оглашена, т.е. протекла не случайно. Это произошло 17 апреля 2010 года, когда было найдено тело Драсюса Кядиса. По всей видимости, была надежда, что новый скандал с умышленно искажёнными фактами отвлечёт внимание людей от дела о педофилии. Д.Кядис должен был быть похоронен как неопознанная личность.
Думается, что Д.Кядис был убит 1-15 апреля.
«Тем временем ко мне в квартиру, 12 апреля, около 20.30, рвался некто, представившийся журналистом. Он нагло требовал информацию о деле Э.Кусайте. Было очевидно, что ему не столько информация нужна была, сколько необходимо было вызвать шум. Он громко кричал в коридоре, требовал открыть дверь, многократно звонил и стучал, угрожая, что если я его не впущу, он пойдет на встречу со мной по месту моей работы, пойдёт в школы, в которых училась Эгле, в полицию и т.д. Ушёл лишь через 10-15 минут, когда я пригрозила вызвать полицию. Утром он действительно ждал меня у моей работы. Но никакой информации не получил. Выяснилось, что это был журналист с плохой репутацией Гядиминас Пилайтис из газеты «Летувос ритас».
Газета вышла 17 апреля. В то же время в СМИ России появились статьи о шахидке-литовке. Не слишком ли много совпадений?
«Я не считаю, что эти факты являются случайными. Это начало хорошо запланированной истории. К скандалу готовились заблаговременно», – говорит тётя девушки.
Далее газете «Карштас коментарас» тётя девушки рассказывала: «Когда мы говорили с Д.Норейкой о чеченцах, он говорил, что чеченцы – это очень коварные люди. Глядя в глаза они улыбаются, а за спиной нож держат. Тогда я ещё не подозревала, что этот нож за спиной держал он сам».
«Забудьте вы о ней»
Такую фразу во время разговора, состоявшегося 10 ноября 2009 года, сказал тёте девушки адвокат А.Лютвинскас.
«Этому высказыванию я тогда особенного значения не придала, так как поняла его в ином контексте. Тогда я уже знала, что радикальные исламисты попавшего в их сети человека постепенно отдаляют от друзей, близких, от семьи вытравливают из его памяти его прошлое. Настойчиво навязывается идея отказаться от всего, что не связано с исламом. Два года, ещё до отъезда Эгле в Германию, Айша и Бекхам Баташьевы навязывали ей такие мысли через интернет. А позже, когда Эгле уже вернулась в Литву, всё это продолжали делать агенты Клайпедской охранки, прикинувшиеся особо радикальными мусульманами – Абдул-Хафиз и Елена-Айша Балтрушите.
Всё, что касается «друзей»-«исламистов» от охранки, Эгле велели держать в строгой тайне. Неизбежно в такой период возникают конфликты с близкими, причины которых посторонним, в том числе и правоохранительным органам непонятны. И воспринимаются, как несогласие в семье, как неуживчивость. Это нам стало понятно лишь после опроса в Аурихе. Вначале не поняли, что делается внутри этой семьи, в переплёте её взаимоотношений. Пришлось отвечать на вопросы, которые для меня были неожиданными и даже шокировавшими. В конце концов был сделан вывод, что мои показания по существу противоречат показаниям Эгле. Был отправлен запрос в Клайпеду, выяснились результаты работы Баташьевых с Эгле.
Точно такими же методами действовала и клайпедская охранка. Несмотря на то, что её сотрудники прекрасно видели, что Эгле из-за тайно внедряемых ей психотропных средств не может воспринимать действительность, поражена её память, искажено сознание. Это ухудшение взаимоотношений – достижение охранки. Так что высказывания прокурора Й.Лауцюса о плохих взаимоотношениях в семье – лишь мыльный пузырь, могущий в любой момент лопнуть, если только кто-то поинтересуется этими взаимоотношениями», – считает тётя девушки.
Она говорит, что и прокурор, и Д.Норейка прекрасно знают, как всё есть на самом деле, но ни одному из них невыгодно это признать.
«В СМИ лепят образ Эгле как какой-то бродяжки, убегающей из дому, конфликтующей с матерью. Особенно это выражено в газете «Летувос ритас», в публикации Гядиминаса Пилайтиса – полная дезинформация. Эгле никогда не убегала из дома, никогда не ночевала ни у одной из подруг, была послушной девочкой и с ней не было никаких проблем. 24 октября 2007 года она не убежала, а была послана, думается, что с ведома охранки. С ведома Арнаса, с ведома некоторых других, которых охранка не хочет назвать. Послана, чтобы затем её использовать в чёрных целях А когда не удалось их осуществить (мы помешали), дальнейшая чёрная деятельность продолжалась в Клайпеде.
Эгле нужно было куда-то послать. Рассматривались варианты разных стран. Когда это не удалось (Эгле не согласилась), была выбрана Россия, так как у Эгле там была подруга, с которой она хотела встретиться.
Теперь этот совет «забудьте вы её» нам видится совсем в ином свете. По всей видимости, уже тогда было известно, чем закончится это дело. Судьба Эгле была решена заранее, ещё до начала рассмотрения дела.
По всей видимости, Эгле не должна выйти живой из тюрьмы, не напрасно она так боится, что в тюрьме с ней расправятся», – говорит нашей газете тётя девушки. По её мнению, для прокурора Й.Лауцюса было бы лучше, если бы Эгле навсегда была бы закрыта в психиатрической больнице.
«Одна экспертиза, проведённая в городе Утяне, не нашла психических расстройств, теперь же они во что бы то ни стало стремятся, чтобы была проведена другая экспертиза. И лишь для того, чтобы было получено заключение, противоречащее первому. Тогда уже любые её показания о работе охранки стали бы недействительными. А если обе экспертизы признают Эгле вменяемой, опять же как мыльный пузырь лопнет это дело, которое аж два года шила клайпедская охранка», – говорит тётя девушки.
Она убеждена – Эгле известно множество вещей, дискредитирующих охранку. Поэтому отклоняются все жалобы с просьбой изменить ей мере пресечения.
«Она никогда не убегала и не убежит. Она ехала легально, как поехал бы каждый на её месте. Прокурору об этом известно. Это мог бы без труда выяснить и судья. Однако никто этого не хочет признать. Судьбу Эгле они решили заранее, так что правда им абсолютно не важна. Не орлы охранки «выследили» Эгле, а мы сами письменно обратились к начальнику Клайпедского отделения ДГБ Д.Норейке с просьбой помочь тогда, в ноябре 2—7 года. И получили эту «помощь» – палкой по голове», – признаёт тетё девушки.
Финал
Итак, два года Эгле жила в Клайпеде под опекой охранки. А два года – немалый срок, в течение которого можно собрать очень «важные улики».
«Ведь условия работы для охранки были идеальными – Эгле, находившаяся под действием психотропных средств, проживавшая в съёмной квартире на средства ДГБ. Её возили на обед в кафе и рестораны, она слепо верила и слушалась Хафиза. Несложная была работы людей из охранки, а вот заслуги – действительно большие», – считает тётя девушки.
Близкие Эгле считают, что этими заслугами сотрудники нашего ДГБ делятся только с российской ФСБ и прочему-то игнорируют немцев. «Зря их не интересует араб – чеченец – ингуш – осетин Бекхан Баташьев (в российском паспорте он значится как Бетажев) и его жена – не жена чеченка – осетинка – полька – немка Айша Баташьева, по другому паспорту Изабелла с польской фамилией. Сколько ещё паспортов имела Айша – Изабелла», – размышляет тётя девушки.
По её мнению, обвинения, которые прокурор Й.Лауцюс прилюдно предъявляет Эгле, являются настолько абсурдными, что даже нет желания о них говорить. Как и о «науках» про изготовление взрывных устройств, взрывчаток и их детонацию. Мне кажется, что и фантазия прокурора должна иметь пределы», – говорит женщина.
«А что касается «признаний» Эгле, какими способами они добываемы, в чём-то могла ощутить и я сама. Прокурор Лауцюс очень хотел, чтобы я дала показания по делу Эгле. Имею право отказаться от дачи показаний, и всё тут. Но меня он уговаривал примерно минут пятнадцать, даже листая УК. Тема допроса – «Как взгляды Эгле становились всё более радикальными». По мнению прокурора, они становились всё более радикальными сами по себе – без помощи Арнаса, Баташьевых, Андрея-Абдулы-Хафиза, Айши-Елены Балтрушите и иных. Но говорить про этих людей – табу. С этим я никогда не соглашусь. Тогда я и подумала, если бы меня такой прокурор допрашивал по пять часов в день, я бы наверное подписалась, что ехала взрывать Кремль», – говорила нашей газете тётя самой громкой «террористки» Литвы.
Письма девушки говорят сами за себя. Девушка пишет, что призналась в намерениях взорвать российские объекты лишь потому, что её допрашивали три сотрудника охранки (без адвоката). Призналась в том, что требовалось охранке. Потому что ей угрожали не только тем, что живая из тюрьмы не выйдет, но и тем, что и мать её, и её подруга Айша жить не будут.
Правда, вначале охранка хотела, чтобы Эгле подписала другое признание, – якобы девушка намеревалась взрывать в России гражданские объекты. Но Эгле отказалась. И тогда был найден компромисс – мол, хорошо, тогда подпиши признания в том, что намеревалась взрывать военные объекты. И девушка, под нажимом сотрудников охранки, подписала признания. Теперь ей грозит до 20 лет тюремного заключения. А сотрудникам охранки светят премии и повышение по службе. И, быть может, повышенное финансирование в области борьбы с терроризмом. Ведь Литва – страна, в которой действуют террористы (пример – 20-летняя девушка Эгле), и потому охранка должна серьёзно работать. Якобы для того, чтобы предотвратить террор и избежать огромных жертв.
Кстати, СМИ Финляндии сообщали, что дело чеченцев Гатаевых тоже началось с каунасского ДГБ. С того момента, когда чеченцу Гатаеву, вызванному в Каунасское отделение ДГБ, предложили съездить в Россию и что-нибудь там взорвать…
Так что имя Литвы в мире «прославляет» не только педофилы, но и… ДГБ.
Гедре Горене
2010-06-30
