Вот и не стало последнего литовского прозаика – писателя Витаутаса Пяткявичюса. Литва поистине понесла невосполнимую утрату. Ушёл из жизни человек, писатель-гуманист,который до безумия любил свою Отчизну. Это был высокообразованный человек: историк и литератор, философ и политик.
Просматриваю свои многочисленные блокноты и диктофонные записи, которые возвращают меня к тем дням, когда я беседовал с писателем. Поэтому я даже сегодня слышу его голос, его слова, которые он тогда сказал. Правда, далеко не всё мне удалось донести до сведения общественности. И сегодня мне хочется ещё раз напомнить людям, с какими мыслями жил и творил этот исключительной честности человек, наделённый чувством истинного народного юмора и ума.
Тема позорного отстранения правящими кланами Литвы законно избранного народом президента Роландаса Паксаса была часто затрагиваемая в наших беседах.
– Роландас Паксас был всенародно избранным президентом нашей страны. Но как могло случиться, что Литовский Сейм большинством голосов отстранил его от президентства? Причём с дальнейшим запретом занимать должности, связанные с присягой Родине?
– Ну это особая афера наших к власти дорвавшихся элитных кланов. Паксас их напугал. Как это он посмел заявить народу о необходимых в стране справедливости и порядка! Ведь тогда нашим вороватым властителям пришлось бы ответить за аферы с приватизацией «Мажейкю нафта», «Алиты», «Летувос телекомаса», гостиницы «Драугисте» и многих-многих других объектов, за беспредел с возвращением хозяевам их земли и т.д. и т.п.
Поэтому они, представители кланов, приступили к прямому шантажу президента. Для этих целей были брошены колоссальные деньги на подкуп средств массовой информации, для шантажа главы государства была подключена служба государственной безопасности. Представляете, его, президента, телефонные разговоры спецслужбами подслушивались, что категорически запрещено законом. Но кланам не существовало никаких законов. На уничтожение Паксаса как президента был подключён даже Конституционный суд.
Противостоять этому натиску команда Паксаса не смогла. А может быть и не хотела. Но, думаю, что его окружение было никудышнее. Там, пожалуй, единственным здравомыслящим и умным человеком был Юрий Борисов. Это он не пожалел 1,5 миллионов литов на предвыборную кампанию, заявив об этом официально. Это он организовал контроль за ходом голосования, подсчётом голосов и доставкой бюллетеней в Вильнюс, что клановой элите помешало подтасовать результаты выборов президента.
То, что Паксас лишился президентства, виноват в основном он сам. Его нерешительность принять исчерпывающие меры в той аферной круговерти и стало результатом отстранения…
– Его нерешительность? А его полёт вокруг Земного шара на таком малюсеньком одномоторном самолёте?
– Это уже другое дело. Небо – его стихия. Причём, у него был надёжный друг-попутчик, заметь, надёжный! Это был заслуженный лётчик-испытатель России Владимир Макагонов. Да и самолёт был надёжный – модификация известного российского самолёта «Як-18Т» с турбовинтовым двигателем чешского производства. И пилоты на всём пути были в своей родной стихии – в небе.
Я не сомневаюсь, что на такой рискованный полёт могут решиться только смелые люди. Но не забудь одну очень важную народную мудрость: «Рождённый летать, ползать не может». А Паксасу нужно было ползать по земле, видеть что, где и как делается. Какие силы пришли в движение, причём самые реакционные, притом поддерживаемые заокеанскими «друзьями».
Взял власть – пользуйся ею! Вот здесь и не хватило у президента решительности. А зря! Тем более, что он хорошо знал, как клановые вождики ненавидят его, его политику. А ведь в то время вся эта нечисть сплотилась в волчью стаю. А волк силён только в стае. По одиночке этих волков, особенно агрессивно настроенных, нужно было «выдёргивать» из стаи… Но увы! Вот и результат…
– Уважаемый Витаутас, скажите, почему нынешняя так называемая элита Вас считает писателем, которому «невозможно дать однозначную оценку»?
– Потому, что у меня всегда есть своё мнение на те или иные события. Я и в советское время, и сегодня в своих произведениях власть предержащим не лизал задницу. Никогда этим не занимался и не буду заниматься!
Хорошо знаю, что ты читал многие мои произведения. Но не знаешь, что поразивший тебя ещё в советское время изданный роман «Группа товарищей» впервые увидел свет не в Советской Литве, а в Москве. Наша литовская прокоммунистическая элита не разрешила мне здесь издать его. Им не понравилась моя крамола! А московская – рискнула.
Я не стыжусь ни за одну свою книгу, изданную в советское время. Я писал о своём народе, о простых людях, о прекрасной Литве, защищал её природу от государственной глупости и тупости.
Не мог я спокойной смотреть и на тот бардак, который начался в Литве после завоевания страной полной независимости от советов. Мне надоело смотреть на те все «прихватизации», на воровство, на тупость в управлении страной, на международную политику, на лизание задницы западу, на потерю своей независимости, на добровольно взятые позорные обязательства в связи с вступлением в Евросоюз и т.д. и т.п.
Свой крик души я отразил в книгах политических шаржей «Корабль дураков» и «Дурнишкес». И вполне понятно, что только антигерои тех произведений, которые живы до сих пор, могли давать и дают мне такую оценку. Но мне наплевать на их мнение. Мои книги «Корабль дураков» и «Дурнишкес» люди сметали и сметают с магазинных прилавков, читают их и в библиотеках. И это меня вдохновляет. Даёт силы. Хотя один из «антигероев» этих книг уже до неприличия затаскал меня по судам.
– Коли Вы упомянули о судах, то хочу спросить: почему же судьи, видя, что участвуют в чепуховом сценарии, написанном высокопоставленным деятелем, не прекращает эту комедию? Вы не сердитесь на них?
– Нет. Мне просто жалко их. Я вижу, как этот высокопоставленный гусь издевается над достоинством судей. Я понимаю, что те судьи, которые скажут ему прямо, мол, брось заниматься этим словоблудием, чепухой, потеряют свои судебные мантии. Вот поэтому они тянули судебный процесс до тех пор, пока истёк уголовному делу срок давности.
Теперь так называемый организатор и вдохновитель литовской революции подал иск уже в гражданском порядке.
Не скрываю, что этот человек высосал немало моей крови. После очередных процессов были больницы, поликлиники… Но и этот кляузник меня на колени не поставил. Он только помешал мне написать вторую часть романа «Последний век покаяния». Но ничего, напишу, заготовки давно лежат в моём письменном столе.
А теперь я «заболел» новой идеей – написать ещё одну книгу из серии политических шаржей. События в сегодняшней Литве меня очень и очень тревожат. Меня беспокоит и то, что много из нашего прошлого, тоже власть предержащие пытаются предать забвению… Я этого допустить не могу…
…И вот, когда новая книга Витаутаса подходила к завершению, я со своим сыном Антоном приехал в его бирштонское имение «Почемучка».
Скажу, что писатель, когда интенсивно работал, редко кого-нибудь принимал. Но ко мне почему-то всегда был снисходительным. Так было и на этот раз.
Зашли в его рабочий кабинет. Нашему взору предстала такая картина: за большим письменным столом сидел мощного телосложения человека и писал. Вся обширная комната была усеяна исписанными карандашом листами. На столе, рядом с писателем,лежала большая стопка остро заточенных простых карандашей. Чуть левее находились разрезанная пополам большая буханка чёрного хлеба домашней выпечки, начатая магазинная банка со сметаной, несколько луковиц и большая бутылка с хлебным квасом.
Писатель, перехватив взгляд моего сына, заметил:
– Смотри, Антон, вот таков и есть хлеб писателя. Иногда сутками приходится трудиться. Даже побриться некогда – боишься вспугнуть появившуюся мысль, возникший в памяти образ прошлого события…
Ну что же… Сделаю небольшой перерыв. Долгое сидение уже даёт о себе знать. Понимаю, что нужно как можно больше двигаться. И косой на лугу хочется помахать, и с пчёлками побеседовать, да и пение лесных пташек послушать… Даже скучаю по комариному писку… Но, понимаешь, спешу. Книга требует колоссального внутреннего напряжения и собранности…
– Так о чём же она?
– О людях. О моих современниках. Но забытых нынешней элитой, а «благодаря» им, и народом. Это и писатели, и поэты, и художники, и государственные деятели. Название книги я уже придумал. Кстати, задолго до начала работы над ней. Её название простое, как сама правда: «Проклятые и помазанные»…
– Если можно, то хоть небольшими штрихами о тех, о ком пишете…
– Вы молодцы. Что заехали. Сегодня у меня появилось желание пооткровенничать. Но и ты, потом, мне о последних событиях расскажешь…
– Хорошо. Итак…
– К осени, думаю, поставлю последнюю точку. О ком пишу? О Юозасе Балтушисе и Антанасе Венцлове – известных литовских классиках. Забытых нынче. Они своими произведениями о своём народе расцвели благодаря тому, что в те времена не было нынешней великолапотной элиты.
В дни борьбы за независимость Литвы, фашиствующие молодчики нашего «Папуни» и его береточницы стали сжигать произведения Ю.Балтушиса. Сжигать историю своей страны. Более того – подожгли его усадьбу. Это они загнали литовского классика в гроб. Хуже того, Сведайский ксёндз запретил тело Юозаса Балтушиса похоронить на кладбище возле своего отца. Мотивировка – такое указание дано сверху. Зверьё, а не люди.
Или взять поэта-легенду Паулюса Ширвиса. Его пытались сравнить с российским С.Есениным. Но это была очередная глупость. Есенин – есть Есенин. А наш Ширвис – есть наш Ширвис. Оба они классики мировой литературы.
Пишу о великом художнике-графике Стасисе Красаускасе. Ещё с советских времён его работа «Молодость» – лицо прекрасной литовской девушки стала брэндом журнала «Юность».
А поэт Эдуардас Межелайтис! Я смело могу утверждать, что такого поэта, как он, всеобъемлющего человечество, не подверженного местническим эгоизмом и не связанного по рукам религиозными чётками, уже не говоря о его свободных мыслях, сегодня в Литве нет и, думаю, если и будет, то не скоро.
Пишу о Владасе Даутартасе, и о Антанасе Пакальнисе, и о Юлюсе Баксасе, и о Теофилисе Жильвитисе, и о Юстинасе Марцинкявичюсе и, конечно, о литовском соловье – Саломеи Нерис.
Еду как-то в троллейбусе. Вдруг в троллейбусе голос информатора объявляет: «Остановка Исландиёс». А ведь это была остановка имени нашего классика Пятраса Цвирки. Слава богу, что памятник ему ещё не снесли. Я слышал, что наши «патриоты» собираются уничтожить сквер имени Юлии Жямайте – патриарха нашей литературы.
Я сегодня не могу понять, что это за соломенные души воцарились во властные палаты! Неужели они не понимают, что такое история, историческое наследство, что такое Родина, Отчизна? Что всё это начинается от первого курганчика на нашей земле, памятника, от первой моим народом протоптанной тропинки.
Поэтому я пишу и о Антанасе Снечкусе, и о Юстасе Палецкисе.
О многом вспомнил… В том числе и о том, что три года натаскавшись с «Папуней» по судам, понял, что юмор в Литве во все времена был наказуемым делом, начиная от костёльной будки для выслушивания грехов, кончая позолоченной президентской сральней. Одним словом, смейся, но знай с кого! Но это не в моём характере.
Пишу и о многом другом. Вспоминаю, как армия генерала Ивана Черняховского освободила Литву. Помню и о том, как он, проходя мимо меня, 14-летнего пацана, остановился и спросил:
– Говоришь по-русски?
– Да, – ответил я.
– А по-немецки?
– Тоже.
– А каков язык лучше?
– Литовский, – ответил я.
– Извини за неудачный вопрос…
И пошёл он дальше. Тогда я не знал, кто это такой.
Помню и полностью набитый людьми освобождённый советскими партизанами Каунасский дворец спорта. В нём собрались добровольцы идти на фронт добивать фашистов. Вокруг дворца тоже были тысячи молодых добровольцев.
А сегодня я слышу от заморских литовских патриотов и последователей нашего «Папуни», что на фронт бороться с фашизмом людей гнали насильно. Но ведь это антилитовские бредни, которыми эти тупоголовые люди пытаются литовский народ вычеркнуть из рядов антифашистской коалиции! Подобное могут утверждать только преступники, до основания разорившие сегодняшнюю Литву, выгнавшие из страны самую талантливую и дееспособную молодёжь.
Вот, смотри, передо мной лежит письмо с фронта моего брата Пятраса. Он пишет: «Милые мои, сегодня освободили Клайпеду. Специально подняли свой литовский триколор. Всем показали, что мы можем. Был произведён салют и спет литовский гимн. Слушали Снечкуса. Литва снова объединена. Все земли теперь наши».
Мой брат погиб. И вот сегодня мой брат Пятрас – оккупант! Господи, что же делается в моей Литве?
И об этом я пишу в книге «Проклятые и помазанные». Да и о тех антигероях, которые довели страну до нынешнего состояния, и о тех, кто считает, что нынче в Литве нет литовцев, а здесь проживает лишь какая-то смесь русских с монголами, говорящих по-литовски…
…Последняя моя встреча с уже тяжело больным писателем состоялась за неделю до его смерти. Он тогда был на реабилитации в одной из здравниц Бирштонаса.
– Последняя точка в моей новой книге поставлена. Книга сдана в набор,- сказал он.
– Поздравляю!
– Как там дела на политическом небосклоне? Что, консерваторы с шоуменом дорвались до власти?
– Да, дорвались.
– Да… Считай, нашему народу предстоят новые тяжелейшие испытания. Кризис. Потеря работы. Потеря Игналины… До ручки доведённое сельское хозяйство. А у нас вместо разумного ведения хозяйства, управления экономикой, серьёзной политики начнутся лишь шоу-игрища! Господи, а не вернутся ли сметоновские времена с их многотысячными митингами, забастовками и… расстрелами митингующих людей?..
Только сегодня я понял, как прав был писатель, который в те дни поставил последнюю точку не только в книге «Проклятые и помазанные», но и на всём своём творчестве. Последняя его книга – это крик отчаяния человека-патриота, человека, который всю сознательную жизнь посвятил служению своей Отчизне.
Альгирдас ПЛУКИС
2009-02-02
